     |
|
|
 |
 |
 
MUSLIMGAUZE : АПОЛОГЕТИКА ТЕРРОРАВ 1999 году, когда Брин Джонс лежал в клинике с воспалением лёгких, я еще понятия не имел что такое industrial и имел весьма смутное представление о существовании Палестино-Израильского конфликта и террористов-смертников, вахаббитов, моджахедов.... к тому времени на счету проекта Muslimgauze числилось около сотни официальных релизов, а в студии Джонса накопилось еще в несколько раз больше огнеопасного музыкального материала. Смерть Джонса прошла для меня незамеченной, об этом не писали в "Науке и Жизни" и не говорили в вечерних новостях. Сейчас я хочу отдать ему должное, попробовать оценить, хотя бы на уровне моей ограниченной ментальности, его творчество, его вызов, протест и надрывность, патологическое веселье дабовых творений и застывший кошмар наиболее ортодоксальных industrial/concrete альбомов. Моя коллекция перевалила за 25 штук (около одной восьмой всех выпущенных на данный момент дисков!), я не рвусь сломя голову собирать всю коллекцию до конца, того что есть мне хватит на долго, но в идеале полная дискография muslimgauze рано или поздно должна присутствовать у меня под рукой. Но это всё мелочи... Про Брина Джонса и его музыку было написано очень много, больше чем про кого либо из Английского industrial-бомонда: Zoviet France, Cabaret Voltaire, AMM, SPK, Nurse With Wound, Test Dept.... и даже Throbbing Gristle. Объяснить это достаточно просто: Джонс всегда был прежде всего музыкантом, начиная с самого первого Piano Room 1982 года. Главное что его интересовало - музыка, ее информационные возможности, способность "изменять" сознание, управлять восприятием и эмоциональным статусом людей. Индастриал в первые годы своего существования одарил ошеломленное человечество огромным множеством манифестов, радикальных призывов, шокирующих постулатов. Новое пост-модернистское течение провозгласило конец развития традиционной культуры, отказалось от какого-либо формализма в искусстве, в том числе и музыкальном. Музыка industrial record и побратимых конгломератов была прежде всего анти-музыкой, заставляющей слушателя испытать эстетический катарсис, вывернуть на изнанку его эмоциональную составляющую и найти силы повернуть свой взор на окружающий мир без привычных розовых очков и кривых зеркал, расставленных государственной машиной, новой мировой политикой, новым мировым порядком. Музыкальный андеграунд гремел, взрывал всё на своем пути, разбрасывал вокруг себя человеческие внутренности и разливал нечистоты. Это было началом партизанской войны в искусстве, становлением основных приемов и навыков информационного боя между провозглашенной "демократической свободой" на поверхности и лживым рабовладельческим строем внутри государственной системы. На этой войне 20-летний Брин Джонс обнаружил и осел на собственном форпосте. Главным делом его жизни становится "озвучивание" ужаса и красоты ближневосточного конфликта, истерического сионизма и терроризма, не знающих сострадания и жалости. Muslimgauze оказался весьма кстати. Как и вся индустриальная культура, его творчество прежде всего СИМПТОМАТИЧНО по своей природе и неоднозначно по восприятию. Можно сколь угодно спорить о том, какую религию исповедовал Джонс, верил ли он в Аллаха, Бога, Иисуса, Мухаммеда, верил ли в победу "Великого Исламского Халифата" или другие идеи экстремистов... Я всё же позволю себе остановиться на одном мнении: конечно нет! Как не раз заявлял в своих интервью Брин Джонс - его музыка это прежде всего идея. Исламизм, терроризм, война - это некие логические феномены, шахматные фигуры на идеологической доске. Как и братья по индустриальному разуму, Джонс исповедовал шоковую терапию, жестокое иглоукалывание в мозг по средством музыки и комментариев к ней. Для восьмидесятых годов достаточно было выпустить пластинку с арабскими буквами на обложке, чтобы люди шарахнулись в сторону с выпученными от ужаса глазами, а в настоящий момент подобные "павловские" рефлексы выражены в еще большей степени. Брин с легкостью вставляет в свою музыку кусочки арабской речи, в том числе и сепаратистского характера, изображает на обложках жертв антитеррористических операций Израиля и смертниц шахидок с поясами смерти, он как бы говорит всем нам: "ну что здесь такого? это всего лишь часть нашей жизни." И ним сложно не согласиться. Каждый новый альбом Muslimgauze это прежде всего реакция. Каждое значимое событие в мусульманском мире трансформировалось в голове Брина Джонса и по средством цифровой аппаратуры обретало свой собственный звуковой фон. Его работы основаны прежде всего на шуме, фильтрации записанных на диктофон звуков, сбивках, иррациональных по глубине басах и вся эта звуковая палитра необычайно красочно воплощается в воображении: плачь матерей убитых; воины джихада, танцующие по кругу с автоматами калашникова в руках; трупы мирных жителей вокруг горящих останков бронетранспортеров; моджахеды с гранатомётами на перевес, улыбающиеся в камеру телеканала "Аль-Джазира"; массовые восстания в голодных азиатских городах; тихая смерть старой палестинки от заражения крови; митинги на главной площади в Иерусалиме и взрывы жилых домов и автобусных остановок... всё сплетается в единый грубо-волокнистый узор, то напряженно зловещий, то нарочито танцевальный... Брин Джонс выдергивает нас, с позволения сказать европейцев, из своих мягких насиженных кресел и выбрасывает на раскаленный аравийский песок, на который мы шлепаемся своими белыми задницами, задыхаемся от запаха гари и трупного яда в воздухе, он не жалеет нас - беспомощных в борьбе с машиной государства и её вышедшим из под контроля двойником - машиной терроризма, нас - зажатых между двумя колоссальными плитами подобно обычным жителям Палестины, Ирака, Ливана и любой другой "опасной для всего человечества" страны... Мы - лишь наблюдатели, не способные ни на какие действия. Фундамент Muslimgauze - восточный мотив, перкуссия, арабская речь. Джонс не выступает здесь в качестве профессора востоковедения, он не пытается подражать востоку, он его "перерабатывает". Его музыка - культурологический гротеск, интерпретация в свете современного состояния общества. Война на ближнем востоке, в средней азии, на кавказе навязана слепому и беспомощному обществу им же самим, прежде всего сам мусульманский, израильский, европейский и американский народ тратит на эту войну миллиарды долларов в год, поощряет террор и ксенофобию. Так было всегда, но при современном развитии технологий терроризм из крайнего способа давления превратился в основной. Современность немыслима без терроризма, в отсутствии возможностей для открытой войны. 3-я мировая давно отодвинута на задний план и оставлена на растерзание писателям-фантастам и глупым конъюнктурным политикам, человечество давно осознало, что угроза ядерной и биологической войны это угроза всей жизни на планете, не то что отдельно взятой страны. И здесь уже работает древняя теория Томаса Мальтуса: перенаселение + истощение ресурсов + ксенофобия = война, то есть терроризм. Ближневосточные народы оказались в безвыходном положении, они более не способны управлять ситуацией, они даже не способны управлять собственными ценностями. Восток в творчестве Брина Джонса - это отражение востока современности. Обгорелое мясо восточной культуры как бы нанизано на железный стержень новой мировой политики, и оно медленно вращается на тлеющих углях сознания подобно гигантскому карикатурному шашлыку. Сладкие некогда мотивы звучат теперь металлическим голосом террора, арабские песни тонут в технологическом нойзе а перкуссия больше не призывает к беззаботному танцу, она лишь нагнетает жутковатую атмосферу, доводит до исступления... Таким образом, Muslimgauze не пытается навязать нам на красоту восточного менталитета, его музыка - это совсем другая красота. Что касается красоты. В отличие от большинства других ранних industrial / concrete коллективов, музыка M. ни куда не пропадает, она не столь отодвинута на задний план. Именно первопричинность делает её такой узнаваемой и доступной. Музыка не прячется за лозунгами и манифестами, она не прикрывается идеологией, наоборот - она ее провозглашает. Музыка Muslimgauze обладает неповторимой красотой в любом понимании этого слова, огромный творческий запас Брина Джонса, его неистовая трудоспособность сделала из его основного проекта образец честности и принципиальности. Если попытаться провести параллели с миром "остальной" индустриальной музыки, то можно дробить сколь угодно долго различные периоды в творчестве Muslimgauze, искать всё новые и новые слова для описания стилистических рамок его, кажется, бесконечно-разнообразного творчества, однако его дискография никому еще не поддавалась для систематического описания, на каждое новое событие Брин мог ответить каким угодно способом. Muslimgauze никогда не гнался за модными тенденциями, просто потому что не имел о них представления, Мир Muslimgauze закрыт для постороннего вмешательства, его звуковая лаборатория имеет свой исключительный инструментарий, его идеология - свой собственный кодекс чести. Ни кто так и не узнал от Брина Джонса - зачем он всё это делает, зачем он пишет музыку в таких невероятных количествах, кому это нужно? Но это было нужно прежде всего самому Джонсу, как и для любого настоящего музыканта, мнение окружавших его людей было второстепенным, он боролся за свою идею, он исповедовал собственный Коран. В 1982 году Брин Джонс нашел свой жизненный путь, нащупал собственный музыкальный пульс. О нем и его музыке можно говорить бесконечно долго, что имеет куда меньше смысла чем слушать его работы. Фабула Muslimgauze на столько универсальна и бездонна, что не потеряет своей значимости еще много десятков лет, а то и сотен. Но кто знает, может быть предостережение, издевательство, тихое и громкое помешательство под названием MUSLIMGAUZE это и есть последнее пророчество? Может быть это эхо последней в истории человечества войны? P.S. Всё что здесь написано - моё текущее мнение, но позиция любого человека имеет неосторожность менятся со временем, иногда в очень значительной степени. Поэтому тем кто со мной не согласен предлагаю сваливать всё на мой субъективизм и на поспешность выводов. Если вас что-то не устраивает в корне - пишите на мыло. savour [azzazin.narod.ru] |